Элементы постиндустриального общества

Торжество Пикачу, или Облик грядущего

Торжество Пикачу, или Облик грядущего // www.apn.ru

 

Разумеется, мир не без умных людей. Которые тут же прочухали, что ловля покемонов – это отличный способ приманить людей в какое-нибудь конкретное место. Из чего можно извлечь много всяких выгод, прежде всего материальных. Простейший пример: большой дорогой магазин, у которого не всё хорошо с продажами. Чем привлечь? А вот чем. Акция – «Поймай покемона в ЦУМе и получи 500 баллов на карту лояльности». То есть – маленькую, но приятную скидку. Что стимулирует купить штанишки, маечку или новый парфюм.

 

Теперь представьте себе, что вы в очках Google Glass, но никакой карты они не показывают. Зато у вас есть спутник-проводник: розовая собака-поводырь, например. Или синяя птица, которая летит перед вами и показывает дорогу. Или рядом с вами скачет маленькая жёлтая пони, милая и смешная. Или тот же самый покемон, симпатичный Пикачу с чёрными кончиками ушек. Что вы предпочтёте – карту или спутника? Скорее всего, спутника. Особенно если он будет не только двигаться в нужном направлении, но и развлекать вас по дороге – уворачиваться от чужих ног, прыгать, вилять хвостом. То есть с вами играть. Что превратит нудное «добирание до места» в приятное путешествие.

Что может сделать его ещё более приятным? Включение в игру следующего уровня.

Например, можно поиграть вот во что. Допустим, что городские власти объявляют, что за посещение любого места начисляются некие игровые баллы. Они не конвертируются в деньги, во всяком случае прямо, но дают какие-то блага (или то, что человек может посчитать благами). Например, посетил картинную галерею – получил сто условных бонусов. За переход на зелёный свет – десять бонусов, переход на красный или в неположенном месте – минус пятьдесят. За пробежку в скверике – двести. Набрал тысячу баллов – можешь получить бесплатный билет на выставку чего-нибудь там, за пять тысяч баллов – скидку в магазине. И т.п.

Это интересно, но не слишком: игра есть, но нет персонажей. Теперь представьте себе, что персонажи есть. Допустим, ваша розовая собака-поводырь, бесплатно предоставленная вам городскими властями, устроена подобно тамагочи, то есть питается вашими баллами. Если вы их не зарабатываете, она начинает прихрамывать, у неё отваливается хвост, и в конце концов она помирает. Загрузить новую с сервера вы можете, но не сразу – денька два придётся походить «так». Можно купить голубую пони, но за деньги… Что вы будете делать? А то, что вы будете регулярно гулять в скверике, переходить улицы только на зелёный и вообще заботиться о своём персонаже. Потому что «собачку жалко», даром что он нарисованная. Кстати, насчёт зелёного цвета – несложно будет устроить так, что на красный ваш поводырь просто не пойдёт, будет сидеть и жалобно выть вам в наушники. Поневоле останетесь, ага.

К чему это приведёт? К повышению дисциплины, массовому оздоровлению и другим хорошим вещам. Почему нет?

Что ещё? Я уже рассказывал про акцию «поймай покемона и получи пятьсот баллов на карту лояльности». То есть – сделай что-то модное и интересное и ещё получи за это материальное поощрение. Это весьма привлекательный принцип. Скорее всего, игры с виртуальными объектами и существами станут непременным атрибутом дорогих магазинов и прочих мест впаривания людям чего бы то ни было. Ваши собачки-поводыри будут сами затаскивать вас в бутики и дорогие магазины: за баллами, скидками и так далее. Бонусы будут платить даже за то, что поднялся на другой этаж или зашёл в отдел (для снобов, впрочем, будут особые отделы, где за погляд бонусы будут, наоборот, брать). Регулярно акции – «прими участие в бою покемонов и выиграй главный приз – тысяча баллов в отдел молодого бельгийского дизайнера такого-то». И т.д. и т.п. – коммерческие возможности тут очень велики.

 

Каковы социальные последствия покемонизации? Одно из них описывает Павел Святенков: покемоны как способ занять формирующийся глобальный плебс (имущих безработных).

В чём проблема. В ближайшее время в Первом Мире работа перестанет быть необходимостью. Современные средства производства могут прекрасно обойтись небольшим количеством квалифицированных специалистов. Остальные люди могли бы и не работать – в некоторых странах уже сейчас. Проблема состоит в том, чем их занять.

С этой проблемой сталкивался ещё Древний Рим. Плебсу (бедному, но бездельному), как известно, нужно было «хлеба и зрелищ». Хлеб можно дать; проблема со зрелищами всегда состояла в том, что просто глазеть – даже на самые увлекательные вещи – в конце концов надоедает. Хочется что-то делать самому. На этом все «зрелищные» системы рано или поздно и спекаются. Более того, безделье как таковое в какой-то момент тоже начинает раздражать, превращаясь из привилегии в обузу. Хочется не просто получать хлеб, но получать его за что-то. При этом – всё равно не работая.

«А теперь представьте ловлю покемонов будущего, где за поимку покемона платят. Поймал с утра покемона – позавтракал. Нет, не покемоном. Просто вам заплатили 300 рублей, и вы купили кофе и круассан» - пишет Святенков. Прелесть описанной им операции состоит не только в том, что некто получил пособие на триста рублей, но и в том, что ловля покемона создаёт иллюзию полезной деятельности. Разумеется, на подсознательном уровне, но здесь, опять-таки, важно именно подсознание.

 

Игрушечные люди

Игрушечные люди // www.apn.ru

 

То же самое можно сказать, например, о свободном времени. Если бы обыватель им распоряжался, он мог бы измыслить или придумать что-нибудь вредное. Шанс вообще-то крошечный, но он есть. Поэтому, например, рабочий день не снижается, зато появляется масса занятий, которым можно – и хочется! – предаться в нерабочее время: от просмотра телесериалов до путешествий («надо же всё посмотреть»).

Впрочем, это всё очевидно. Я бы хотел поговорить о том, как у обывателя будут отнимать последний опасный ресурс, до сих пор находящийся в его руках – а именно, деньги.

В самом деле. Деньги – это ведь очень опасная штука. На деньги можно купить всё, в том числе и всякие серьёзные вещи. Ну например – хорошую сталь, станок с алмазным сверлом и ещё кое-что. И сделать примитивный, но огнестрел. В гиперинформационную эпоху раздобыть чертежи стрелялки можно… А потом из этой штуки человек выстрелит в богоподобного карателя-полицая.

 

Кажется, что самое простое – запретить все опасные вещи. Оружие, станки, компоненты взрывчатки и т.п. Но вот беда: вещей в мире становится всё больше, и непонятно, какие из них безопасны, а какие нет. Номенклатура слишком велика, за всем не уследишь. К тому же взрывчатые и ядовитые вещества – только малая часть опасных вещей. Например, программы – мало ли какие они бывают и что делают? А ведь их тоже можно купить за деньги.

В общем так. Деньги – настоящие деньги, за которые можно купить всё – нужно у обывателя отнять. Совсем. А дать ему что-то другое, попроще. Игрушечные деньги, на которые он сможет купить только безопасные вещи, игрушки, ну и немного удовольствия.

Как это будет делаться? Вот об этом и поговорим.

Первый пункт – не давать маленьким человечкам деньги копить. Сейчас на Западе, если иметь хорошую зарплату и экономить, можно собрать – к концу жизни, но всё-таки – довольно значительную сумму. И передать её детям, а вот им уже может прийти в голову что-нибудь не то. Ещё хуже, если деньги достанутся не детям, а, скажем, друзьям или единомышленникам. Обывателю нельзя иметь посмертную волю, нет. Он не должен иметь возможности завещать свои пожитки кому попало. Ибо – мало ли на что они пойдут.

Поэтому примерно с конца XIX века в мире ведётся систематическая война против наследования имущества и средств. Метод избран простой – запредельно высокие налоги с наследства. Чтобы оценить уровень: впервые налог на наследство был введён в Древнем Риме Августом, он составлял 5% и тратился на пенсию солдатам. В современной Франции налог на наследство составляет 20% для наследников прямой линии и до безумных 60% - для более дальних или получающих наследство по завещанию (и это не считая того, что недвижимость, например, оценивается по рыночной стоимости). В Японии налог на наследство тоже очень высок – 50% для больших сумм (а было выше, но пришлось откатить назад). В Америке сходные порядки. Во всех остальных западных странах налог на наследство тоже немал – от десяти до двадцати процентов. Разумеется, есть послабления: с небольших сумма налоги пока не берут. Есть также страны, где налога на наследство нет, но их становится всё меньше (например, недавно налог ввели в Малайзии, несмотря на многолетнее сопротивление малайских богатых кланов).

 

Зачем такие сложности? Тише едешь – дальше будешь. Опасные игрушки – доллары, рубли, евро – нужно отнимать у людей постепенно, причём так, чтобы они сами их отдали. В конце концов, игрушечные «сейлы» и в самом деле покроют основные потребности обычного горожанина, да ещё и десять процентов сверху. Вы настаиваете на получении зарплаты в настоящих деньгах? Вам не откажут. Но поползут слухи, что вы копите деньги на что-то нехорошее. Может быть, на наркотики? Или пересылаете их террористам? Вашим счётом могут начать интересоваться. И вами лично – тоже. Нет-нет-нет, если у вас всё законно, вас никто не будет беспокоить. А всё-таки зачем вам деньги? Ах, копите любимой на бриллиантовое колечко? Н-да, этого мы не предусмотрели, намекнём ювелирам, чтобы они ввели особые баллы на бриллианты, и включим в корзину сейла.

Очень важно тут вот что. Сейлы всегда можно будет заработать не на работе, а демонстрируя хорошее поведение – ну как сейчас. То есть: если вы постоянно ходите в одно и то же заведение, вам будут добавлять сейлов. Если покупаете новые продукты любимой фирмы – тоже. И так далее.

Потом к баллам добавится та компонента, о которой я уже писал в предыдущей статье – сейлы за хорошее поведение в самом прямом смысле слова. Перешёл улицу на зелёный, с соблюдением всех правил – сейл. За каждую минуту ожидания – сейл (камера, установленная на светофоре, и ваш мобильник, связанный с электронным устройством в том же светофоре, зафиксируют это). Перебежал через дорогу – нет, с вас ничего не спишут, но пятьдесят следующих хороших поступков вы совершите бесплатно. Надеемся, что у вас была веская причина так торопиться и оно того стоило… И так далее, и тому подобное.

Очень важно, что сейлы будут выплачиваться именно за хорошее поведение. Потому что через некоторое время и оплата того, что раньше называли трудом, тоже будет производиться по тому же принципу.

Нет, за настоящую работу будут платить настоящими деньгами. Но к тому времени настоящая работа будет у пяти-шести процентов населения. Остальные будут заниматься безвредными, но и не очень полезными делами, сути и смысла которых они сами не будут понимать. Но хождение в офис, приход вовремя, сидение за компьютером в течении указанного в контракте времени – вот это вот всё будет оплачиваться. И опять же не как работа – а как хорошее, правильное, социально полезное поведение. Даже выбор чая вместо кофе (чай полезнее) будет вознаграждаться сейлом-другим.

Через какое-то время люди обвыкнуться жить в мире игрушечных денег. Да, на них нельзя будет купить оружие, сильнодействующее лекарство (только витаминчики и БАДы) или хотя бы молоток с гвоздями. Но всё это так редко надобится. Зато в игрушечном мире сытенького городского бездельничка лучше будет жить с сейлами. Которые, кстати, будут создаваться сразу «глобализованными» - поскольку глобальны торговые сети, которые их выпускают. То есть национальные валюты сохранятся, проблемы с курсом и обменом будут (им помогут возникнуть), а вот сейлы будут приниматься везде, где есть «Макдональдс», «Зара» и прочие такие места. И, конечно, электронные услуги и социальные сети. Потому что «Фейсбук» тоже станет источником сейлов – он будет начислять их за постинги, комменты и даже лайки, по очень хитрым формулам, которые юзеры понимать не будут. Но их активность в сетях будет приносить им доходец – маленький, но приятный. А блокировки и прочие наказания за неправильные слова и мысли – бить по карману. И это будет делать не тоталитарное государство, а частная лавочка в своём праве.

 

Новая Ялта: только после краха всего

Михаил Делягин. Новая Ялта: только после краха всего (Материалы МГД) //  aurora.network

 

Дело в том, что на протяжении уже длительного времени, - более, чем жизнь целого поколения, мы наблюдаем как деньги теряют значение и уступают свое значение технологиям. Сначала это были информационные технологии, сегодня это стали технологии социальной инженерии. Мы видим много примеров, когда целые народы резко перекодируются буквально за несколько лет, и мы видим, что рынок уступает свое значение миру, организованному на основе социальной инженерии.
Это не означает, что рынок исчезнет, как когда-то грезили марксисты, - по крайней мере не сейчас, - но давайте вспомним, что при феодализме главным общественным отношением было, грубо говоря, насилие, и жизнь общества опиралась на насилие. Потом общество усложнилось до такой степени, что главным стал обмен и жизнь общества стала опираться на обмен, т.е. на рынок. Насилие сохранилось, насилие сохранило свою значимость до такой степени, что государство присвоило себе монополию на него, но насилие стало второстепенным общественным отношением, - как сегодня второстепенным становится рынок.

Он заменяется отношениями в рамках социальных платформ: прямым, без денег, управлением атомизированными людьми и прямым, с лишь техническим участием денег, распределением необходимых благ.