Маринеско

Сам офигел :
пионерский журнал "Костер" за май 1970г:

ps Чуть позже нашел еще круче - "Мурзилка"

Вспомнил В Калининграде, ЕМНИП, в 1989г. в зале МДМ на пл. Победы проходило большое собрания Комитета Маринеско. Отпросился у ребят с работы. Куча народа, помню Дмитриева и Агеева. Народ был наэлектролизован. Выступал какой-то военный с указкой у большой карты Балтики- типа, Маринеско вышел из Кронштадта, форсировал минные поля и .. потопил "Густлов" и "Штойбен". Ему с мест подсказывали, что Маринеско вышел из Турку :), но докладчик был неумолим. Затем Агеев рассказывал, что он лично читал немецкую газету о 3-хдневном трауре, и о том, что по свидетельству финнов " .. все торпеды Маринеско проходили точно по центру судов .. "(?). Короче народ бурлил по всякому .. Проголосовали единогласно!

Мнение СГГ (6 мая 1965г):

«…В прошлом году скончался бесстрашный командир подводной лодки «С-13» капитан 1 ранга Александр Иванович Маринеско, совершивший ни с чем не сравнимый морской подвиг, - говорит главнокомандующий. – В ночь на 30 января 1945года на подходе к Данцигской бухте он дерзко атаковал и потопил шедший под сильным конвоем вражеский транспорт «Вильгельм Густлав» (водоизмещением 25 тысяч тонн), на борту которого находилось боевое соединение противника – более 6 тысяч гитлеровцев, в том числе около 1500 офицеров и выпускников школы подводников, которыми можно было укомплектовать 35 экипажей подводных лодок. История морских войн не знает равного по своим результатам подвига…»©

Правда,АИМ скончался в ноябре 1963, да и в/звание ошибочное.

Часы "Атака века". ПЧЗ.
Оригинальные,НО диаметр корпуса 47 мм!!!

Вторая статья А.Крона.
Тот, кто знаком с его книгой "Капитан дальнего плавания", принципиального нового ничего не найдет.


Александр Крон.
«Литературная газета» № 7 от 14 февраля 1968г

ПОДВОДНЫЙ АС

Я не люблю рассказывать о читательских письмах. Всем нам дороги слова признания и благодарности, но цитировать их столь же нескромно, как организовывать для себя положительную рецензию. Многие письма носят доверительный характер, и этим доверием не надо злоупотреблять. И все-таки об одном письме со штемпелем города Вильнюса стоит рассказать. Оно добиралось до меня долго, кружным путем, побывало во многих руках. Новогоднее поздравление. Нет нужды приводить тут его буквально. Леонора Александровна Маринеско прочитала в недавно вышедшем сборнике «Рядом с героем» мой очерк и благодарит за правду о её … отце – капитане 3-го ранга Александре Ивановиче Маринеско. Это письмо заставило меня перечитать много других писем, перелистать многие записи, вспомнить многих замечательных людей.

С отцом Леоноры Александровны – Александром Ивановичем Маринеско я познакомился во время войны на Балтике. Он командовал подводной лодкой, сперва «малюткой», а затем, после успешного похода, принял «С-13». Это был один из самых замечательных по мастерству и отваге подводных асов. Его любили, ему верили, за ним шли в огонь и в воду. Когда в январском походе 1945 года Маринеско тремя торпедами потопил гигантский лайнер «Вильгельм Густлов», на борту которого эвакуировались из Данцига тысячи эсэсовских палачей и школа подводного плавания, в фашистской Германии был объявлен трехдневный траур. В том же походе Маринеско потопил вспомогательный крейсер «Штойбен» и удостоился высокой чести – его имя было внесено Гитлером в список злейших врагов нацистского рейха.

Казалось бы сказанного достаточно, чтобы надолго обеспечить…командиру «С-13» благодарную память советского народа. Однако о … жизни и боевых походах Александра Ивановича знают мало, и даже я, служащий с Маринеско на одном флоте и писавший о подводниках, до лета 60 весьма смутно представлял себе масштабы личности и подвига Маринеско. Ни в газетах, ни в докладах о нем не упоминалось, и даже в музейной экспозиции героический рейд «С-13» выглядел анонимным и безликим – ни имени, ни портрета.
Как ни мал тираж….. по сравнению с газетой, не хочется повторяться. Да, послужной список героя был далеко не безупречен. Необузданный темперамент иногда толкал Маринеско на поступки, о которых он потом горько сожалел. Не буду перечислять и ошибок, допущенных по отношению к нему. Не это сейчас главное. Важно, что судья по имени Время не самый скорый, но самый справедливый давно уже взвесил на своих весах заслуги и прегрешения Александра Ивановича...

(дальше идет текст, разобрать который мне не удалось)

...товарищи по оружию и курсанты военных училищ, представители самых разных профессий, школьники и домохозяйки. Они писали о Маринеско с гордостью и выражали надежду, что подвиги отважного командира и его соратников будут оценены по достоинству.
За последующие 7 лет мгла над именем Александра Маринеско, хоть и медленно, стала рассеиваться. Немалая заслуга в этом принадлежит писателям Ивану Степановичу Исакову и Сергею Сергеевичу Смирнову.
С адмиралом флота Советского Союза Иваном Степановичем Исаковым я не был знаком до того надолго запомнившегося мне дня, когда я пришел к нему поговорить о Маринеско. Зная занятость Исакова, я попросил меня принять для получасовой беседы и заранее сообщил тему. Был назначен день и час.
К нашей встрече Иван Степанович подготовился с присущей ему обстоятельностью – перед ним лежала папка.
«Не скрою от Вас, что я плохо отношусь к Маринеско, - сказал Исаков. – Я старый служака и всякая распущенность мне ненавистна. Но я готов Вас выслушать».
Слушал он внимательно, не перебивая. Затем спросил:
«Скажите, Вы знаете (он назвал фамилию известного подводника, занимающего в то время высокий пост)? Вы доверяете ему?»
Я сказал, что незнаком с контр-адмиралом, но слышал о нем только хорошее и у меня нет никаких оснований сомневаться в его объективности.
«Вот послушайте, что он мне пишет».
Прочитанная мне справка в самом деле производила впечатление полной….В основном выдержки из документов.
«Так это было?»
Это было так. И в то же время далеко не так. Документы были подлинные, но за ними было невозможно разглядеть подлинного Саню Маринеско, которого знали и любили балтийские подводники.
На всякий случай я захватил с собой свой дневник…в конце ноября 1961…
Вместо прямого ответа я попросил разрешение прочитать несколько страниц. Интуитивно я понял, что читать надо не про торпедные атаки, надо прочесть те страницы, где говорится о самых трудных периодах в жизни Маринеско, о том, невозможно объяснить, если не знаешь человека. Я читал минут двадцать не отрываясь. За все время Исаков не подал ни единой реплики. Когда я закрыл тетрадь и поднял глаза, то увидел, что Исаков держит в руках телеграфный бланк.
« Хорошо, - сказал он после небольшой паузы. – Я меняю свою точку зрения. Что нужно делать?»
Тут же были составлены все необходимые отношения и ходатайства. Узнав о материальных трудностях, возникших в связи с болезнью Александра Ивановича, адмирал немедленно послал ему из собственных средств крупную сумму, сопроводив перевод столь теплой и дружеской телеграммой, что даже такой независимый человек, как Маринеско, мог без ущерба для собственного достоинства принять эти деньги. Но дороже всяких денег была для Александра Ивановича моральная поддержка Исакова – письма, которые он писал, и статьи в которых он неизменно упоминал имя Маринеско. Впоследствии я спросил у Ивана Степановича, почему он сразу поверил в правдивость исповеди. Иван Степанович улыбнулся:
«Потому, что ни Вы, ни он, при всем желании, не сумели бы всего этого выдумать».
Смертью Маринеско Исаков был глубоко опечален. И сразу заговорил о необходимости достойно увековечить его память:
«О Маринеско нужно написать книгу. Быть может, коллективно. Я с охотой взял бы на себя проанализировать его походы. Жаль, что мы не встречались…»
Так постепенно возник замысел своеобразной монографии, где повествование о героической жизни Маринеско должны были пойти двумя равноправными, но не сливающимися потоками.
У меня сохранился макет этой книги, составленный Иваном Степановичем и присланный мне «на подпись», а также письмо в военно-морской архив со множеством вопросов.
«Имейте ввиду, - предупредил меня Исаков. – Я в работе зверь».
Резкое ухудшение в состоянии здоровья заставило Исакова отказаться от работы над книгой.Но он всегда помнил о Маринеско, и, когда журнал «Советский Союз» предложил адмиралу рассказать о каком-либо из самых выдающихся подвигов советских моряков, он написал о рейде "С-13"
Не задолго до кончины Александра Ивановича выступил по телевидению С. С. Смирнов. Это была очередная передача из серии «Подвиг». Смирнов говорил о Маринеско. Его взволнованную речь слышали миллионы телезрителей и среди них прикованный к постели Александр Иванович. На этот раз откликнулись уже не десятки, а сотни людей.
И все они требовали покончить с полупризнания и поставить имя Александра Маринеско в тот ряд, где оно должно стоять по праву.
Я держу в руках письмо Леоноры Маринеско и думаю, что мы, друзья покойного ,еще в большом долгу перед Александром Ивановичем.»©